Л.В. Хабаров в зале суда
Л.В. Хабаров в зале суда
Яндекс.Метрика

Что такое Саланг

 

...Ветер шквальный. Я рад, что он в спину, что он сам несет меня к палатке. Открываю полог и задержи­ваюсь на секунды, обивая снег с сапог. Интеллигент, мать его, Саланга. Полог обжигает руки, вырвавшись. Палатка улетает в пропасть.

 

- Какого черта?! - зло смотрит на меня чубатый парень, прижимая локтями, грудью, подбородком кар­ту к раскладному столу, свою карту. Заметив звездоч­ки на моих погонах, сбавил тон:

 

- Извините, товарищ подполковник. Ничего, поста­вим снова. Начальник штаба батальона старший лей­тенант Хмель, - представился он.

 

Помогаю начштаба справиться с картой. Оправды­ваясь, бормочу невпопад:

 

- А я назначен Таскаевым к вам замполитом. К Ха­барову. Был журналистом, а войны, видишь, нет.

- Вижу, нет, - повторил за мной Хмель. - Постойте здесь, пойду найду комбата.

 

Война есть. Злая. С внезапными ударами душманов с неожиданных сторон. Они - горцы. Знают все тропы. И есть у нас военные потери - «груз 200», как именуют здесь цинковые гробы, отправляемые в Союз. Войны нет для меня, военного журналиста. Для печа­ти. Для радио и телевидения. Для советского народа. Мы, ограниченный контингент советских войск в Аф­ганистане, только и помогаем местным дехканам уби­рать камни с их полей, пляшем и поем, развлекая их художественной самодеятельностью.

 

Мне надоело мотаться на попутных машинах и бро­не из части в часть, передавая в редакцию бог весть что, но только не войну. «Я же окончил воздушно-десантное училище», - упрашивал в Кабуле генерала Таскаева, главного политработника 40-й армии.

 

Беда помогла. Беда замполита Леонида Путятина - ранение, госпиталь. И вот отныне я замполит четвер­того батальона 56-й десантно-штурмовой бригады. Ба­тальона Хабарова, удерживающего перевал Саланг.

 

Что такое Саланг? Возьмите тучи. Размесите, взбейте их руками и ногами. Добавьте снега. Все это сдобрите ветром, лучше шквальным. Приправьте холодом за минус тридцать. Все это поставьте на стылые скалы на месяц. Кислорода как можно меньше. Сделали? Вот это и будет перевал Саланг. В переводе с афганского - «суровый». Высота 3600 метров над уровнем моря, ко­торого в Афганистане нет.

 

Две дороги спускаются с натруженных плеч Саланга: на север - к советской границе и на юг - к Кабулу. Днем и ночью идут по этим дорогам караваны машин. А с гор, и только по ночам, ползут душманы. И мы, и они понимаем: взорвать тоннель - перекрыть кисло­род всей 40-й нашей армии. Жратва, боеприпасы, горючка и все остальное в основном идет в Афганис­тан через Саланг.

 

4-й десантно-штурмовой батальон Хабарова поднял­ся на перевал да так и остался здесь с первых дней войны и нового 1980 года. Охранять, точнее, оборо­нять Саланг.

 

Десантники ставят палатку. Четырежды ее сноси­ло ветром. Снесет и в пятый, уже на следующее утро. Но она, штабная, нужна для работы над картой и пла­нирования боя. Хотя бы на час.

 

С палаткой дома - там, за Гиндукушскими горами - мы обычно увязывали тяготы походной жизни. Та­кой она значилась в мирное время. А здесь она - рос­кошь. Долго ли простоит? Снег с наветренной стороны вокруг штырей желтый. В скалу их не забьешь, из сугробов вылетают, как пробка шампанского. Справ­ляем на штыри малую нужду. А что еще?

Хмель снова колдует над картой. Рядом примостил­ся с технической документацией капитан Олег Хакимов, зампотех батальона. Я тружусь над донесением вверх, в штаб бригады, который там, намного ниже, в Кундузе. Кто-то, спиной ко мне, подшивает воротни­чок, кто-то чистит автомат.

 

Пес Портос наскулился от холода, отогрелся и те­перь воюет с кроссовками Хакимова, с ворчанием вы­таскивая шнурки. Всем это нравится: словно домом пахнуло от щенячьей возни. Олег пытается отнять крос­совку, Портос принимает это за игру с ним, мотает башкой.

 

Портос насторожился, мысленно подняв ухо. Мыс­ленно, потому что в раннем детстве, то есть в щенстве, злой хозяин хотел видеть его злым и отрезал уши.

 

С порывом ветра в палатку входит Хабаров. При­поднимаемся, приветствуя. Портос принимает стойку «смирно». Он уже привык к воинской дисциплине. А из собачьих глаз так и плещется преданность, ох и трудно щенку удержать неподвижным свой хвост! Ка­жется, меньше любого из нас комбат уделяет ему вни­мание, но на то есть собачий нюх...

 


К оглавлению           "САЛАНГ"                     Дальше>>>