Концерт
В наших газетах, что стала доставлять полевая почта, мы все еще пляшем и поем перед афганскими дехканами. Концерты, действительно, были. Присутствовал, когда мотало меня с блокнотом по Афганистану. До Хабарова.
Полевая почта в/ч 51863 встала на дыбы. Командир полка Владимир Дыбский и замполит Андрей Сулема получили приказ подготовить за сутки концерт художественной самодеятельности. Для личного состава афганского полка и работников цементного завода, который построила Афганистану наша страна.
Впрочем, и артисты, и репертуар давным-давно «в боевой готовности». Об этом еще там, на Родине, позаботились командиры, политработники и военный дирижер майор Мирецкий.
На плацу у афганцев заводчане постелили четыре ковра, окружили цветами - принесли из домов в горшках. Сидим на корточках, включая начальство и детей.
Полковой духовой оркестр - рабочие, солдаты и дехкане слышат такой впервые - рванул «Песню о Родине» Дунаевского и сразу же - «Советский Таджикистан». Переводчик довел до слушающих название, и сразу среди зрителей оживление. Мы стоим в 75 километрах севернее Кабула (высота 1800 метров) у населенного пункта Джабаль-Уссарадж. Среди местных племен полно таджиков.
Рядовой Коля Тышков - прекрасный голос - сам себе подыгрывает на гитаре. Переводчик: «Эта песня о родине шурави (русского солдата), в ней говорится...» Он даже объясняет, почему так тревожно и торжественно звучат медь оркестра и хор солдатский с «Бухенвальдским набатом».
Младший сержант Ахтем Джаваиров на таджикском языке исполняет песню «Духтари Хисори» - девушка из Гиссара. Гром аплодисментов, еще долгое цоканье языками и радостные похлопывания друг другу по плечу. Но особый восторг вызвало выступление секстета музыкальных инструментов народов Средней Азии. Ребят трижды вызывали на бис.
Концерт затянулся. Не отпускают. После него идем в клуб - бывший дворец бая. Чай, восточные сладости. С теплыми словами обратились к нам губернатор провинции Мухаммад Иясин, директор цементного завода - инженер Мустафа Саиди (он учился у нас в Союзе), командир 37-го полка 8-й пехотной дивизии старший капитан Экрам Хакмаль - есть у них и такое воинское звание. Рядом со мною начальник оперотде- ла майор Аврангзиб Барат Моюрб - лихо по-русски вписывает свои ФИО в мой блокнот. Закончил наше Рязанское училище.
Не завидую нашему военному советнику Михаилу Федоровичу Носову - этот афганский полк заносили их командиры то по нашу, то по другую сторону баррикад.
Было и кино. Это уже у города Чарикар. Подъехала клубная машина. Чуть в стороне от лагеря на антеннах радийной машины «Чайки» повесили экран и стали дожидаться вечера и прихода зрителей - жителей соседнего аула. Фильм оказался тот, что надо, - «Белое солнце пустыни».
Пришли зрители. Сначала трое мужчин. Минут через десять - три белобородых аксакала, а за ними толпа. Взрослые, мальчишки, девчонки. Женщин нет.
Спецпропагандист выступил с приветственным словом и, по-моему, стал объяснять содержание фильма. С микрофоном комментировал первые кадры, потомумолк. Фильм настолько был понятен афганцам и без перевода, что они то хохотали, то горестно умолкали там, где нужно.
После кино были вопросы и просьба: завтра вечером повторить сеанс. А с нашей стороны - привести и женщин, коли праздник.
Повторили. Меня в лагере не было, но ребята рассказывали, что народу была тьма, и из соседних кишлаков, и женщины в чадрах: «Русские привести их приказали».
Один зритель забрел с козой. Та заблеяла, и его прогнали вместе с бедным животным.