Л.В. Хабаров в зале суда
Л.В. Хабаров в зале суда
Яндекс.Метрика

ИЗ ДНЕВНИКОВЫХ ЗАПИСЕЙ

 

«Наверное, нет взаимоотношений естественней и, воз­можно, чище, когда люди вместе в подобных ситуациях. Нечего делить, кроме жизни вместе. Там нужно занимать место в этой иерархии, где в цене люди повышенной прохо­димости».

 

«Вулканы Камчатки? Факельное шествие? Огни ночного города с высоты полета самолета? Это горы горят. И стыд­но, и горько на душе. Туда ли ты попал? То ли делаешь? Сколько стран прошли русские солдаты. Прошли победите­лями, но не захватчиками».

 

«Да, тебе в тулупе холодно, он - в рубашке с накинутой какой-то хламидой, этот старый царандоевец из народной милиции, с чувством достоинства отклонивший банку ри­совой каши».

 

«Сколько пролежал на голых камнях этот парень в чер­ной рубашке с перебитыми руками и ногами? Умрет? На­верное. Любой из нас уже околел бы от потери крови и холода. Какая может быть ненависть, какой он враг?! Уми­рающий противник. Но не враг. Оказать бы ему помощь, как надлежит поступать с пленными русскому офицеру. Истолкуют неправильно. Пленный здоровым в штабе ну­жен. Нужен «язык».

 

«Лермонтов в свое время воевал на Кавказе. За что? За идеи того правительства? Нет, наверное. И не во славу российского оружия, это не 1812 год. В старину, когда чело­век начинал себя слишком бурно вести, ему делали крово­пускание. Небольшое, конечно, и он успокаивался. Так, ви­димо, и в государстве. Только чистая, лучшая кровь выхо­дит, а дерьмо просто остается. Какое-то несоответствие... А в чем ты, собственно, видишь соответствие и где?»

 

«Сумасшедшая луна на полнеба. Что-то нереальное. Не дай Бог быть раненным в такую лунную ночь - хлынет кровь, не дождешься восхода солнца и при сравнительно легком ранении».

 

«Как новогодняя елка в блестках - это косматое дерево, голое, без листвы, с множеством веток, а между ними усы­панное звездами черное небо. Праздник? Ты оглянись: с дру­гой стороны горит большой дом, запаленный от нечего де­лать, а может быть, - как ориентир нашего местонахож­дения. Какая разница, целые тучи дыма днем застилают горизонт. А тут один дом - крепость. Искры снопами ухо­дят в небо. Мириады искр. Наверное, небо не в звездах, а в этих искрах, они застывают там. Жжет лицо когда-то давно услышанная песня: «Так что там еще мы поджечь не смогли?»

 

«Странно-голубые горы, вернее, грунт какой-то голубиз­ны, снег, хвойные пятна деревьев и синее-синее небо. Даже смерть, наверное, здесь такая же холодная, сверкающая.

Интересно, ощущались бы эти краски, если не ждешь пули или «сюрприза»?»

 

«Дядя моего погибшего друга - он и для меня стал дядей Володей. На Великую Отечественную ушел в 17 лет, ранен, распахана грудная клетка. Владимир Давидович Губерман. Москвич, весь СССР исколесил: Сахалин, Кавказ, Байкал переплыьл на байдарке. Интереснейший человек. Его фронто­вая фотография здесь со мной. Мужчина в высочайшем смыс­ле слова. Что он сказал бы обо мне, будь рядом?»

 

«Спать. Утром - на операцию. На сей раз с караваном навстречу нам пойдут ребята не из робкого десятка. Ну, что ж, это будет более честная работа».

 

А после рейда трудного, дерзкого, десантного, вдруг запись «морская»:

 

«Циркуляр морского техкомитета № 15 от 29 ноября 1910 года. Никакая инструкция не может перечислить всех обязанностей должностного лица, предусмотреть все от­дельные случаи и дать вперед соответствующие указания, а потому господа-инженеры должны проявлять инициативу и, руководствуясь знаниями своей специальности и пользой дела, прилагать все усилия для оправдания своего назначе­ния».

 

Видимо, старинный этот циркуляр по душе ему, Хабарову. А дальше - тоже он:

 

«Какие слайды сделал бы мой добрый дядя Володя, какие желтые, изрезанные причудливо ветрами горы на фоне сине­го неба. Башни, шахматные фигуры... Жаль, что я не ху­дожник. И нет возможности взять это на цветное фото. Бесплатные картины Рериха. Пока бесплатные для меня. Бесплатно ничего не бывает».

 

«Кто сказал: «Я не буду служить тому, во что я не верю, пускай это будет семья, Родина, церковь»? Безуслов­но, сказано очень сильной личностью. Но... Что мы без Родины? Как деревья на этой выжженной земле, сухими вет­вями жалобно взывающие к небу».

 

«Как твой дядя Володя говорит: «Делай, как надо, а там - будь что будет».

 

Эта короткая запись сделана Хабаровым после его споров в штабе.

 

К оглавлению                                              Дальше>>>